Соткина В. (1 к. маг.) Шахматная игра в романе В.В. Набокова «Защита Лужина»

Аннотация: Статья посвящена анализу создания образа шахматной игры в романе В.В. Набокова «Защита Лужина».

Ключевые слова: шахматы, образ, игра, роман, В.В. Набоков, метафора, олицетворение, эпитет, сравнение.

Шахматная символика, значение фигур, разыгрываемые партии содержат неисчерпаемый потенциал для самых разных интерпретаций в различных видах искусства, и особенно в литературе. Обращение писателей различных эпох к шахматной тематике свидетельствует о бесконечных вариациях сочетания художественного слова и реалий этой древней игры [1, с. 165]. Игра в шахматы зачастую рассматривается как метафора самой жизни.  В.В. Набоков видит в шахматах метафору искусства; они становятся для автора приемом, позволяющим структурировать не только части некоторых из его романов, а иногда и сами романы.

В романе «Защита Лужина» В.В. Набоков демонстрирует читателям наиболее сложное взаимоотношение главного героя с шахматным миром. Герою произведения совершенно чужд и неинтересен реальный мир. Смерть матери и отца он воспринимает лишь как отметины на временной шкале жизни, от которой стремится укрыться в мире шахмат. Постепенно игра на черно-белом поле захватывает его полностью. «…Шахматы были безжалостны, они держали и втягивали его. В этом был ужас, но в этом была и единственная гармония, ибо что есть в мире, кроме шахмат? Туман, неизвестность, небытие…» [2]. Игра овладевает внутренним миром Лужина, господствует в нем, становится мерилом ценностей реальной жизни и, наконец, причиной его сумасшествия и гибели [1, с. 166].

 «Защита Лужина» В. Набокова представляет собой роман о бегстве от жизни в игру, фантазию, творчество. Данный роман стал первым произведением для автора, смыслом которого является игра в чистом виде, как практическая шахматная и философско-эстетическая идея, выражающая абсолютно-глобальное игровое состояние мира, полностью подчиняющее себе человека и обнажающее его внутреннюю позицию отрицания объективной реальности окружающего мира и происходящего в нем.

В романе бытие игры осуществляется не только в сознании и поведении главного героя. Игра вовлекает Лужина в свою сферу, заставляет познать игру как господствующую, превосходящую его действительность. Главный герой наделен глубоким самосознанием и неустанно стремится к самоутверждению, в то же время в нем открывается некое знание – просветленность истинного смысла игры и своей роли в ней. Игра предстает перед Лужиным как воплощение борьбы высших сил, в которой он вынужден принять участие, и из которой ему никогда не вырваться [3, с. 79].

Структура игры, заложенная в основании произведения, ориентирована, прежде всего, на читателя. Принимающий условия игры читатель наблюдает за постепенно открывающимися пластами шахматной комбинации, уравнивается в правах с автором, а также переживает освобождение от реальности и познает художественное пространство романа. Создавая роман об игре, В.В. Набоков в таком же игровом смысле трактует идею своего произведения в предисловии к английскому переводу романа, где подчеркивает сходство повествования «с искусной игрой» [4, с. 43]. Автору было нелегко сочинить историю, но работая над созданием произведения, он испытывал большое наслаждение. 

Образ шахматной игры, пронизывающий все повествование романа «Защита Лужина», является самостоятельным персонажем, который взаимодействует с главным героем на протяжении всей его жизни. Наиболее распространенным средством создания образа шахматной игры в романе выступают метафоры, которые в большинстве случаев имеют концептуальный характер, воплощая представление о шахматах как роковом, гибельном, истощающем человеческую личность творчестве [5, с. 51]. В начале произведения читатель видит Лужина еще ребенком, поэтому и шахматы предстают в качестве обольстительной игрушки. По мере развития сюжета появляются шахматные величины, шахматные силы, шахматная вселенная: «И, отделавшись от этих двух внезапно одеревеневших шахматных величин, игроки как будто успокоились, забыли мгновенную вспышку…» [2]; «Он находил в этом глубокое наслаждение: не нужно было иметь дела со зримыми, слышимыми, осязаемыми фигурами, которые своей вычурной резьбой, деревянной своей вещественностью, всегда мешали ему, всегда ему казались грубой, земной оболочной прелестных, незримых шахматных сил» [2]; «Но и Турати ничего не мог дальше сделать и, выигрывая время, – ибо время в шахматной вселенной беспощадно, – оба противника несколько раз повторили одни и те же два хода, угроза и защита…» [2]. Посредством использования метафор в тексте В.В. Набоков усилил наглядность изображаемого события, создал чувство неповторимости и уникальности описываемых явлений и ситуаций, показал отношение главных героев к происходящему. Метафоры позволили автору передать всю глубину и характер мышления Лужина, его переживания и видение мира.

При создании образа шахматной игры В.В. Набоков обращается к олицетворениям, которые служат для изображения наиболее ярких и образных картин, для наиболее полной передачи чувств и эмоций. В «Защите Лужина» шахматные фигуры оживают, наделяются способностью жить самостоятельно: «Он видел затем, как черный король, выйдя из-за своих пешек (одна была выбита, как зуб), стал растерянно шагать туда и сюда. «Шах, – говорил Кребс, – шах» – (и ужаленный король прыгал в сторону) – сюда не можешь, и сюда тоже не можешь» [2]; «и все шахматное поле трепетало от напряжения» [2].

В произведении функциональную значимость играют эпитеты, характеризующие игру в шахматы в целом: «Эта расстановка произошла почти мгновенно, и сразу вся вещественная сторона дела отпала – маленькая доска, раскрытая у него на ладони, стала неосязаемой и невесомой, сафьян растаял розовой мутью, все исчезло, кроме самого шахматного положения, сложного, острого, насыщенного необыкновенными возможностями» [2]; «Единственное, что по-настоящему занимало его, была сложная, лукавая игра, в которую он – непонятно как – был замешан» [2]; «Брезгуя благоразумным уютом рокировки, он стремился создать самые неожиданные, самые причудливые соотношения фигур» [2]. Эпитеты способны приобретать концептуальный характер, они позволяют подчеркнуть наиболее важную деталь или существенный признак шахматной игры.  

Своеобразны и оригинальны сравнения, которые находит писатель для описания шахматных фигур, игры или определенной шахматной партии. В.В. Набоков использовал сравнения с целью создания необычного, выразительного художественного текста. С их помощью автор хотел передать впечатления героев, представить шахматную игру как одного из важнейших персонажей романа и раскрыть его образ более ярко и полно. Поэтому в произведении шахматные фигуры сравниваются с частью человеческого тела (пешка «была выбита как зуб» [2]), процесс игры в шахматы – с природными силами и явлениями («движение фигуры представлялось ему как разряд, как удар, как молния» [2]).

Таким образом, в романе шахматная игра наиболее отчетливо воплощает в себе представление о возможности творчества полностью завладеть сознанием личности. Для создания такого образа шахматной игры В.В. Набоков использовал лексико-семантические средства, соединял различные тропы, употреблял концептуально значимые слова-символы, придающие игре образность, экспрессию и содержание. Шахматные термины в контексте данного художественного произведения теряют привычную для себя стилистическую нейтральность и выступают средствами решения художественных задач автора, средствами игровой поэтики, элементами сюжетной линии.

Список источников:

1.  Иванова, Е.Р. Своеобразие темы шахмат и шахматной игры в художественной литературе [Текст] / Е.Р. Иванова // Вестник КГУ. – №1. – 2019. – 165-169 с.

2.  Набоков, В.В. Защита Лужина [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://librebook.me/zachita_lujina

3.   Казьмерчак, Н. Игра как основополагающая ценность кодирования эстетического пространства феномена трагического (на материале романа Владимира Набокова «Защита Лужина») [Текст] / Н. Казьмерчак // Вестник ВолГУ. – Выпуск 6. – 2007. – 76-81 с.

4.  Стрельникова, Л.Ю. Роман В.В. Набокова «Защита Лужина» как игровая модель шахматной гиперреальности [Текст] / Л.Ю. Стрельникова // Вестник СПбГУ. – Выпуск 1. – 2015. – 40-56 с.

5.  Ипполитова, Н.Б. Лексико-семантические средства создания образа шахматной игры в романе В.В. Набокова «Защита Лужина» [Текст] / Н.Б. Ипполитова, А.Н. Посяева // ВЕСТНИК Мордовского университета. – №1. – 2011. – 51-55 с.

6.  Бобырева, Н. Художественные функции шахматной терминологии в романе В. Набокова «Защита Лужина» [Текст] / Н. Бобырева // Филология и культура. Philology and culture. – № 4 (46). – 2016. – 123-128 с.

7.  Бартон, Д.Д. Миры и антимиры Владимира Набокова [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://nabokov-lit.ru/nabokov/kritika/barton-miry-i-antimiry/nabokov-anagrammist.htm

8.  Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова: критические отзывы, эссе, пародии [Текст] / под общ. ред. Н.Г. Мельникова.  – М.: Новое литературное обозрение, 2000. – 688 с.